Исцеление души - Страница 44

Данган приостановился, из сладкого тумана его вывел какой-то звук. Он прислушался и услышал звуки арфы. Это была красивая грустная мелодия. Казалось, что никто вокруг не слышал ее, только он. Воины были заняты жестокой расправой, а здешние обитатели с криками и молитвами пытались спастись.

И лишь одним людям было на это наплевать: хладнокровному, потерявшему страх и жалость новому императору и, тому глупцу, что сейчас играл. Вряд ли это были кто-то из его невоспитанных солдат - они не знали примитивных навыков этикета, не говоря уже о том, чтобы научиться играть на столь благородном инструменте.

Подогретый любопытством и очарованный, мужчина пошел на звук, отворяя возникшие на пути двери. Он оказался в залитой солнцем спальне, где около ложа, сидя на мягком стуле, играла прекрасная молодая девушка. Она была одета в белое платье, рыжие волосы горели огнем от падающего на них солнца. Они были самим солнцем такими же теплыми и прекрасными. Они вились мелкими кудряшками и спускались пушистой ухоженной волной на плечи, закрывая оголенные вырезом лопатки. Жесты рук девушки были легки, и казалось, почти не касались серебряных струн. Лицо круглое, почти детское, с тонкими изящными чертами, покрыто легкими веснушками, что совсем не портило вида, даже добавляло некой трогательности. Цвета глаз он не видел, так как они были закрыты в некой умиротворенности.

Элестэй не спеша подошел к ней, но девушка его не расслышала, так же продолжая отрешенно играть. Усмехнувшись, Данган легким уверенным движением накрыл ладонью ее руку, прижимая ее к струнам и тем самым прекращая игру. Девушка и арфа вздрогнули в одно время, и взгляд серых глаз посмотрел на него.

- Что вам от меня нужно? - Голос был возмущен и в тоже время напуган.

- Как ты непочтительна к императору, - усмехнулся Элестэй проводя своей рукой по ее белой, гладкой коже. Девушке было неприятно, но она не сделала никаких действий, чтобы прекратить.

- Вы ошибаетесь - император мертв! - С вызовом кинула ему в лицо она, и тут же получила легкую пощечину. Элестэя ее фраза разозлила, но пока он не хотел причинять ей сильную боль.

- Нет, малышка, ошибаешься ты - император жив и он перед тобой. А вот кто ты, мне любопытно? - С приторной улыбкой спросил он, дотрагиваясь до ее волос.

- Менестрель Его Величества, - робко отозвалась она.

- Значит мой? - Хитро заулыбавшись, подловил ее на слове Элестэй. Девушка вспыхнула, но промолчала, сильно смутившись.

- Признай меня новым императором Антэаи, и я пощажу тебя, не отдам солдатам. А ты знаешь, что бывает с девушками, попавшими к ним?

Щеки менестрель загорелись еще ярче, и она смущенно кивнула.

- Даже дивно, откуда этот старик откопал столь чудный девственный цветок? Как умудрилась ты стать арфисткой при дворе в столь раннем возрасте.

- Его Величеству понравилась моя игра, он очень любил музыку, - на глазах девушки появились слезы и она, пытаясь их скрыть, прикрыла лицо руками, наклонив голову.

- О, только не говори, что ты убиваешься горем за этим стариком! - Без всякого сочувствия, даже с презрением отозвался Элестэй.

- Да, Его Величество было очень хорошим! - Ответила она, вытирая слезинки и стараясь больше не плакать.

- Не переживай, со мной тебе будет не хуже, даже лучше. - Почти шепотом проговорил Данган, дотрагиваясь до ее щеки и наклоняясь к лицу девушки почти вплотную. Она не отпрянула, только испуганно смотрела, даже когда губы Элестэя соприкоснулись с ее.

Но сейчас он не собирался ее насиловать. Отпрянул, протягивая руку.

- Пойдем со мной, - с просьбой и в тоже время властно обратился к ней он. Девушка кивнула, поднимаясь вместе с ним и идя за руку. Все это время она грустно опустив голову молчала, а Элестэй, казалось, не замечал этого, праздновал, усадив ее рядом.

Она присутствовала на его коронации, была рядом около него на банкете, послушно играла, когда ей прикажут, и выслушивала оскорбления в адрес жестоко убитого истинного императора Антэаи.

Она душила в себе слезы и терпела, даже когда новый император увел ее за собой. Она оказалась в покоях до боли ей знакомых. В покоях истинного императора - ее отца.

Девушка позволила пьяного Дангана уложить ее на кровать. Он взял ее и сразу уснул, совсем не интересуясь ее чувствами. О том, что это был ее первый раз.

Душа слезы, она поднялась с постели укутанная в простынь. Девушка подошла к стоящей около стола арфе. Как в тумане она провела по дереву, дотронулась до струн. Желая одного, она извлекла из инструмента одну струну, решительно стала наматывать ее концы на кулаки. Подойдя к ложу, где опустив голову в подушки, спал Данган, она наклонилась к нему, аккуратно закидывая серебряную струну ему за голову.

Сев ему на спину, она со всей доступной ей силой стянула концы, стараясь его задушить.

Император проснулся, судорожно закашляв. Схватив за струну, он с силой дернул, выбив 'оружие' с одной руки девушки. И тут же менестрель была опрокинута на пол.

Подбежав к ней, император схватил ее за волосы.

- Зачем ты пыталась это сделать, маленькая шлюха? - Прорычал он, нависая над ней.

В глазах ее застыло безумие и ненависть.

- Я, Алессия фирэ Энтейш, дочь покойного императора Дэвайдея фирэ Энтейша второго, Проклинаю тебя, Элестэй фирэ Данган! Теперь ты будешь чувствовать все, что чувствуют те, которых ты обидел. Я проклинаю тебя, и клянусь тем, что дорогое осталось у меня в этом мире - музыкой, что ты никогда не найдешь покоя, пока не раскаешься, пока не найдется человек, который посочувствует тебе искренне. Пока не услышишь ты в своей душе 'Мелодию Ангелов' быть тебе Проклятым!!! - Последние ее слова прошлись по слуху Элестэя нереальным металлическим отзвуком. В ту же секунду девушка со всей силы ударила ему в лицо струной. Дикая боль прошлась по его коже, он услышал гром, и в голову врезалось тысяча посторонних звуков и голосов. Закричав, Элестэй схватился за голову. А когда боль отступила, то в висевшем на стене зеркале он увидел свое отражение.